Рассмотрение «библейского вопроса о вине» и обвинений трезвенников в фанатизме в работе священномученика Владимира (Богоявленского) «Против ли нас (абстинентов) Библия?»

Е. Данилова

I. Введение

Работа свщмч. митрополита Владимира (Богоявленского) «Против ли нас (абстинентов) (т.е. воздержников, трезвенников – АМК) Библия?» – это его доклад на Съезде практических деятелей по борьбе с алкоголизмом в Москве в августе 1912 г. Будучи в 1898 – 1912 гг. митрополитом Московским, владыка видел, что пьянство превращается в народное бедствие, и немало сил отдал трезвеннической деятельности, в том числе и созыву этого съезда, собравшего, преимущественно, представителей духовенства.  

Убеждённый в том, что отказ от алкоголя – нравственный долг христианина перед лицом наступающего зла, митрополит Владимир посвятил доклад защите этой позиции от обвинений в фанатизме и доказательству того, что Священное Писание на стороне полного воздержания от спиртных напитков. Опираясь на труды протестантских учёных, он старался показать, что и в Ветхом, и в Новом Завете осуждается любое потребление вина, претерпевшего брожение. Вместе с тем он обосновывает свою личную позицию абстинента с нравственной точки зрения.

Доклад был принят  Съездом с воодушевлением и благодарностью. И ныне, спустя столетие, возродившиеся  трезвеннические организациями распространяют его и в печатном виде (в том числе на Рождественских чтениях), и в интернет-пространстве. Многие суждения из него нередко повторяются как неоспоримые в статьях и на форумах. Вместе с тем, хотя работа святителя апеллирует к науке, научных откликов на неё обнаружить не удалось.

II. Священное Писание должно истолковываться по духу и смыслу

Стоит отметить, что митр. Владимир не считал «библейский вопрос» – какое отношение к употреблению вина прослеживается в текстах Священного Писания – окончательно решённым. И что не менее важно, не считал его решающим для выбора «совершенного (т.е. полного) воздержания». Он объяснял в докладе, что Библия носит на себе отпечаток культуры своего времени, и  подчёркивал, что отношение к вину, которое в ней прослеживается, «в сущности, в нашем движении играет совершенно второстепенную роль».

Израиль не знал алкоголизма как общественного явления, Христос и апостолы обращались к народу, который никогда не был в этом отношении народом «страждущим» (от пьянства). Недуг развился в среде других народов, подстёгиваемый в немалой степени совершенствованием промышленности в Новое время.

Для нас не предусмотрены все отдельные обстоятельства, поэтому Священное Писание поможет нам обрести христианский взгляд на современные вопросы, лишь будучи истолковано  не по букве его, а по духу. По мысли владыки, ошибка оппонентов заключается именно в приверженности букве, в «превратном догматствовании», вызванным буквальным пониманием текстов, подобно фарисеям (что пить, по Библии, можно – АМК). Владыка выражает уверенность: «если бы Христос жил сейчас между нами, то Он… прежде всего выгнал бы защитников пива и вина» из храмов; а св. апостол Павел, «который для немощных сделался немощным, чтобы приобрести немощных, охотно вступил бы теперь в общество трезвости».

III. Религиозно-нравственные причины личного радикального отказа

Абстиненция – единственное действенное средство против врага – алкоголя

Как подчеркнуто в докладе, церковь всегда «убеждала к умеренности», однако это не предотвратило наступившего бедствия. Для противостояния  недугу владыка не находил в народе нравственных сил, всё более и более иссякающих вследствие порабощения  алкоголем. «Где найти теперь людей с такою крепостию сил, какими были наши предки?» (Здесь всё же стоило бы заметить, что российская церковь, на словах ратуя за умеренность и воздержание, на деле до конца XIX в. практически безразлично относилась к пьянству даже в среде клира. А недостаток духовных сил, помимо алкогольной ситуации, связан и с отсутствием духовного просвещения.)

Митрополит Владимир пришёл к выводу, что единственным действенным средством оздоровления как общества, так и отдельных жертв алкоголя, является радикальный отказ от его употребления. Он совершенно уверен, что «никогда не удастся провести в жизнь народа принцип умеренности в употреблении спиртных напитков». Привычка к употреблению алкоголя, считает он, тысячи и миллионы привела к пьянству и погибели. Лишь полное воздержание от алкогольных напитков позволило многим тысячам обрести христианскую свободу, избавившись от рабства алкоголю.

«Умеренные суть соблазнители»

Те же, кто ради удовольствия пьют умеренно, могут соблазнить тех,  для кого умеренность окажется не по силам. И значит, по мысли владыки, они несут ответственность: «тысячи людей, которые умерли пьяницами, сделались таковыми потому, что в своей жизни подражали умеренно пьющим». Владыка  видит в  простом люде «слабых» собратьев  и обращает к тем, кто хочет народ воспитывать и просвещать, предупреждение апостола: «смотрите, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных»(1 Кор 8:9).

Однако он отмечает, что и сторонники умеренности могут принести пользу, если будут обращать  внимание ближних на угрожающую опасность и не будут  восхвалять вино как дар Божий.  Сторонников абстиненции (воздержания) митрополит призывает объединяться в общества, братства и союзы ради практической деятельности, чтобы помочь не только себе, но и ближним уберечься от  губительного недуга. 

Долг любви

Митрополит Владимир  объясняет обвинения абстинентов в фанатизме предубеждением, деспотизмом стереотипа, который побуждает считать отказывающихся от алкоголя слабыми и больными, подвергать осмеянию как наивных невежд. В опровержение этого он стремится показать, что выбор воздержания является естественным для христианина в ситуации алкоголизации населения, что внутреннее побуждение этого выбора  – спасение ближних. Для христианина, считает он, естественно видеть в человеке, лежащем на пути в беспомощном состоянии, прежде всего своего ближнего, в замученном убийцей-алкоголем  – собрата.

При этом митрополит Владимир уверенно предполагает, что не существует общеобязательной заповеди для христианина быть  непременно абстинентом, так же как совет Христа богатому юноше раздать имение не был общеобязательной нормой. И полное воздержание само по себе даже не является нравственным идеалом.  Ради своей ли пользы или ради других принимающий обет должен  руководствоваться духом. 

«Личная свобода совести каждого отдельного человека есть неоценимое сокровище, которое должно быть уважаемо и соблюдаемо при всех обстоятельствах». Но «торжество свободы» заключается «добровольной отдаче себя служению» ближнему по долгу любви – по примеру Иисуса Христа.

Опора в Новом Завете находится и в примере,  и назиданиях св. апостола Павла, отказывавшегося от «идоложертвенного» дабы не соблазнить других: «Все мне позволительно, но не все полезно… Никто не ищи своего, но каждый пользы другого» (1 Кор. 10: 23, 24); также: «Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего брат твой претыкается или соблазняется, или изнемогает» (Рим 14:28).

Поэтому  полное воздержание становится для владыки индивидуальным нравственным долгом. «Любовь обязывает меня сделать все, что только я могу предпринять к устранению народного бедствия, а прежде всего, употребить то средство, которое может быть наиболее действенным».

Важно и актуально, что призыв к совершенной трезвости владыка обращает  прежде всего к священнослужителям и деятелям внутренней миссии, которые как «благовестники спасающей любви во Христе» прежде всех должны послужить в деле уврачевания народа от недуга алкоголизма.

IV. «Библейский вопрос о вине»

Причина обращения, научный источник

Обращение святителя к «второстепенному» по существу дела и провоцирующему «споры и брань» вопросу об отношении Библии к вину вызвано апелляцией к тексту Писания  противников отказа от алкоголя (в том числе из  церковного общества).

Поводом послужила работа Э. Гарнака, немецкого химика и фармаколога, профессора университета Галле, «Bibel und alkogolischen Getranke» («Библия и алкогольные напитки»), доказывавшего, что согласно Писанию «хорошо и весело пить иногда воду, а иногда вино», и обвинявшего абстинентов в фанатизме. Митрополит Владимир излагает в докладе «направленную к защите взгляда абстинентов критическую заметку на это произведение»: Асмуссен. Библия и вопрос об алкоголе. Ответ проф. Е. Гарнаку (на нем. яз.). Как очевидно из текста доклада (разделы I и II), владыка полностью солидарен  с автором этого ответа, и не  представляется возможным определить, добавил ли он какие-либо существенные аргументы от себя. Упоминаются (к сожалению, без ссылок) тома «выдающихся богословских и философских светил», посвящённые вопросу.

Хорошее и плохое вино

Разведение винограда и виноделие в Древнем Израиле были одной из важнейших  отраслей хозяйства, что подтверждается как письменными, так и археологическими источниками. В результате естественного брожения получалось сухое некрепкое вино, которое пили разведённым: три-четыре части воды на часть вина[1]. Вино – наиболее часто упоминаемый напиток в Торе; часто встречается в притчах, метафорах. Посланные Моисеем разведчики приносят гроздь винограда как символ Земли обетованной. 

Не может быть подвергнуто сомнению и то, что в текстах Ветхого и Нового  Завета неумеренное винопитие  осуждается. Несколько примеров, где вино выступает в отрицательном контексте,  рассматриваются в докладе: опьянение Ноя, соблазнение Лота дочерьми, метафоры – чаша гнева в руке Божьей с кипящим вином для нечестивых (Пс 74:9), дурманящее вино как символ горя и наказания народа (Пс 53:5), назидание любителям застолья – «не смотри на вино, как оно краснеет, как оно искрится в чаше…» (Притч 23:31).  Несколько удивляет, что в рассуждениях автора доклада (или излагаемой им работы) на вино переносится осуждение поступка человека, не поступок, а вино оказывается «соблазнителем и обманщиком, разжигателем низменных страстей, виновником нецеломудрия и кровосмешения». Ведь отрицательные метафорические образы создаются также с помощью образов огня, воды, закваски, и очевидно, что нельзя  видеть во всём этом источник зла для человека.

Однако из названных и подобных примеров делается вывод, который владыка считает неоспоримым: что Священное Писание осуждает перебродившее вино, т.е. вино, имеющее хоть самое слабое хмельное,  опьяняющее действие. И следует вывод об отрицательной позиции Писания по отношению к вину: «Не смотри на вино».

Но поскольку «мы находим в Библии очень много таких мест, где вино прославляется как дар Божий», благословляется наряду с хлебом и елеем (к примеру Быт. 14:18, Втор. 7:13, Втор 11:14, Пс 103, Ам 9:14, Иоиль 2:19, 24), поскольку «в Апокалипсисе, с одной стороны, говорится, что вино и масло не причиняет никакой беды, а с другой, – идет речь о вине распутства, «вине гнева Божия»,  и тогда приходится сделать вывод о «двоякой природе» вина. Хорошее вино, по мнению владыки Владимира, – это неперебродивший свежий или каким-то образом сохранённый не бродивший сок. Виноградная лоза и её плоды – драгоценный дар Божий, а полученное в итоге брожения вино – «продукт искусства человека», и коль скоро алкоголь приносит вред человеку, оно не может быть  оправдано. Это часто цитируемый тезис доклада. (Но стоит заметить, что владыка имеет в виду главным образом крепкое алкогольное вино.) Отрицая, что вино – произведение природы, митрополит Владимир,  возможно, исходит из опыта современного ему виноделия. Следует иметь в виду, что в России до конца XIX в. вином называлась именно водка, и это далеко не сразу вышло  из употребления даже в правительственных документах. Кроме южных губерний виноградное сухое вино было и мало распространено. Поэтому слыша в чтениях  Писания слово «вино», простой народ едва ли отдавал себе отчёт, что это отнюдь не известный ему крепкий напиток.

На точку зрения митрополита, несомненно, повлияла современная ему медицина. В начале века многие медики пришли к заключению, что алкоголь – яд,  самые умеренные дозы которого разрушающе действуют на человека, и убийственный наркотик, употребление которого, «как достоверно доказано, – пишет он в работе, – всюду и у всех народов приводило к неумеренности». (Всё же владыка делает одну оговорку, что «в известных случаях и при известных обстоятельствах» алкоголь как возбуждающее средство может  иметь, по-видимому, благоприятные последствия».)

Попытки найти подтверждение  употреблению сока  в тексте Библии

В подтверждение предположения, что сок был в употреблении в древности наравне с вином, приводится фраза из сна виночерпия в рассказе об истории Иосифа в темнице (Быт. 40:11): «И чаша фараонова в руке у меня; я взял ягод, выжал их в чашу фараонову, и подал чашу в руку фараону». Но сомнителен сделанный вывод, что именно сок был в обычном употреблении за столом египетских царей, т.к. такой вывод предполагает буквальную трактовку символического, сжатого отражения действительности в мифопоэтическом тексте, что совершенно необязательно.

Не более обоснованными представляются и выводы употребления именно сока во время иудейского седера и Тайной Вечери.  При установлении праздника иудейской Пасхи и опресноков запрещается «квасное» (Исх. 12:19, Втор. 16:3), хлеб, полученный в результате брожения, и поэтому, «согласно здравому смыслу» – пишет он, – «нелепым»  кажется разрешение пить результат брожения. Но вопреки этому известно, что на протяжении дней Песаха иудеи отказывались лишь от продуктов, содержащих зерновые, которые подверглись или могли подвергнуться (из-за контакта с водой) закваске. И известен обычай, зафиксированный в Мишне,  во время седера выпить четыре чаши вина (заповедь «арба косот»). Вино при этом может быть заменено, особенно для детей и недомогающих, на сок  и даже компот из изюма (ныне).

В греческих евангельских текстах описания Тайной вечери слово «вино», как он подчеркивает,  не фигурирует. А под выражением в речи Христа «от плода сего виноградного» (Мф. 26:29, Мк 14:25) по весьма пафосному утверждению доклада  может иметься в виду только натуральный сок. Однако не раскрыто – почему, тем более что брожение было естественным процессом. Эта трактовка представляется произвольной, исходящей из предпосылки, что на Последней Вечери и в Царствии Отца «плохого» (т.е. сброженного – АМК)  вина не могло быть. (Владыка при этом  не предлагает  изменить практику причащения: «позволительно употреблять при таинстве причащения всякое вино».)

Филологический аспект

Естественным образом встаёт вопрос, как соотносится вносимое смысловое различение «плохого» и «хорошего» вина с употребляемыми для его обозначения  словами древнееврейского текста.  Отметив, что автор излагаемой заметки в древнееврейском не сведущ, но опирается на «основательное исследование очень осторожного специалиста» и целый ряд  «английских сочинений, в которых о вопросе трактуется с точки зрения науки», к сожалению, владыка не снабдил доклад ссылками на них. 

Обнаруживается же следующее:

Гораздо чаще остальных (~140 раз) встречается, как в положительных, так и в негативных контекстах,  слово יין – йайин – вино. В докладе оно как «родовое понятие», т.е. может обозначать  и ягоды, и сок, и сброженное вино. Подтверждение этому можно найти, например,  в стихе: «виноградарь не топчет винограда [יין] в точилах» (Ис 16:10).

Второе по распространённости слово:תִירוֹש – тийрош  – переводится как сок, молодое вино. В докладе отмечено, что наиболее близкое по смыслу значение в большинстве случаев – свежевыжатый сок (с мезгой), муст (виноградное сусло). «Будешь сеять, а жать не будешь; будешь давить оливки, и не будешь умащаться елеем; выжмешь виноградный сок [תִירוֹש], а вина [יין] пить не будешь» (Мих 6:15).

Для обозначения более крепких (но не крепче 16 град)  алкогольных напитков используется существительное שֵכָר – сикера. (Сикера могла изготовляться не только из винограда). «Вино – глумливо, сикера – буйна; и всякий, увлекающийся ими, неразумен». (Притч 20:1) Негативный контекст, в котором употребляется в Писании слово «сикера», является одной из опор всей излагаемой концепции. Однако можно заметить, что контекст не всегда поддаётся однозначной оценке, к примеру, стихи «дайте сикеру погибающему и вино огорченному душою; / пусть он выпьет и забудет бедность свою и не вспомнит больше о своем страдании» (Притч. 31:6–7). В гомилии на книгу Бытия  свт. Иоанн Златоуст трактовал  их так,  что умеренное употребление вина в печали приносит пользу человеку, ибо «пьянство не от вина, но от неумеренности». Интересно, что стих Притч 20:1 в тексте Септуагинты сильно отличается от приведённого выше: «Безвинно вино, укоризненно пьянство, а всякий увлекающийся (им) неразумен будет» (перевод Юнгерова).  

В отношении греческого слова oτυoς – ойнос (в переводах – «вино») в Новом Завете в докладе со ссылками  на «древних писателей» (тоже без уточнения) указано, что оно может означать как вино, так и сок аналогично «йайин». Но также аналогично – выбор значения определяется контекстом. 

Культурно-хозяйственный аспект

Предохранение виноградного сока в течение длительного времени от брожения в условиях Палестины требовало от её жителей изобретательности и труда. Приверженцам теории «хорошего» вина в Библии необходимо подтвердить, что такие способы были известны и широко применялись. Это кипячение, длительное уваривание, плотная (герметичная) укупорка с охлаждением. В докладе приведены некоторые  сведения из источников: Аристотеля, Плиния, Колумеллы, подтверждающие знание и практику этих способов, по крайней мере, в Древнем Риме (Цитаты Аристотеля не вполне ясны). Так, в трактате «О сельском хозяйстве» Луций Колумелла пишет: «Некоторые люди помещают муст в свинцовые сосуды и путем кипячения уменьшают его на четверть, другие – на треть… кто испарит муст до половины, сделает лучший густой муст». Это был трудоёмкий процесс, включающий тщательное перемешивание и фильтрацию. Выпаренный до половины или трети объёма виноградный сок («дефрутум»), разлитый в керамические сосуды и плотно запечатанный, мог храниться годами и, возможно, был популярен. Но, как теперь известно, он содержал соединение свинца, являющееся ядом.  (А в  медных и бронзовых сосудах виноградный сок приобретал неприятный привкус.)

Однако в докладе не приведено археологических или текстовых свидетельств, относящихся собственно к Палестине. Конечно, едва ли можно сомневаться, что кипячение и уваривание были известны. Но едва ли большая часть урожая могли так перерабатываться. Митрополит Владимир полагал необходимыми дальнейшие изыскания. Но ни современные переводы Библии, ни энциклопедии не отражают таких взглядов. Так, А. С. Десницкий полагает, что вода в засушливый период в водоемах Палестины была недостаточно чистой, для обеззараживания её часто смешивали с вином. В жарком климате без холодильников и консервантов сок мог быть доступен только осенью, во время сбора урожая. И там, где говорится о вине, слова на греческом и на евр. языке явно обозначают напиток, производящий опьянение[2].

Заключение

Владыка полагал отстаиваемую им точку зрения об осуждении в Библии любых алкогольных напитков, о двойственности того, что в тексте Священного Писания называется «вином»,  логичной и естественной для сторонников трезвости. Она была принята Московским Съездом. И, тем не менее, ни один из аспектов этого предположения не выглядит убедительным. Выбор «хорошего» значения – несброженного сока – или «плохого» – вина, полученного брожением, целиком определяется положительным или отрицательным контекстом. Традиционная точка зрения об осуждении пьянства, но не вина, лучше согласуется с Библией, с представлениями о жизни древнего Израиля. Очень трудно совместить представление о том, что вино «плохо»,  и с практикой Таинства Причастия.

Однако митрополиту Владимиру удалось в докладе замечательно показать, что принимающие обет воздержания от алкоголя отнюдь не фанатики и радикалы. Духовно-нравственное обоснование трезвеннического движения он не связывает с библейским вопросом. Очевидно, что основанием личного «сухого закона» для него была любовь к ближним и потребность служить им по примеру Христа.

К сожалению, личностный аспект принятия обета воздержания, как и сугубое обращение к пастырям, исчезли из итогового постановления Съезда, который «признал необходимость проведения в жизнь принципа полного, абсолютного воздержания от употребления спиртных напитков, как такого фактора, который нимало не противореча указаниям Библии… является единственно надежным ручательством успеха противоалкогольной борьбы».

---

[1] См., например, А. Десницкий «Люди и фразы» http://modernlib.ru/books/desnickiy_andrey_sergeevich/lyudi_i_frazi/read_1/[2] Там же