Рюмка за маму, рюмка за папу

Социологи выяснили, почему современные подростки начинают и продолжают пить

Пьянству — бой, пьянству — girl, шутили когда-то. Шутки перестают быть смешными, когда становятся правдой. Эта — стала. И очень горькой.

Доклад ученых Института социологии РАН, посвященный проблемам «алкоголизации» российских детей и подростков не вызвал в обществе взрыва эмоций только потому, что его мало кто читал. Его делали ученые, а не публицисты, сугубо «научным» сдержанным языком. От этого приведенные цифры становятся еще более жуткими.

Главный вывод социологов — то, что «спаивают» подростков не какие-то неведомые злодеи, не «государство» и даже не реклама. Это делают, осознанно или невольно, их собственные родители и близкие почти в каждой конкретной «ячейке общества».

Согласно статистике, в последние 20 лет проблема пьянства в России резко обострилась и затрагивает теперь уже не только «этих алкашей» мужского пола, неряшливого вида и неопределенного возраста, но и женщин, подростков, вполне благополучных людей. Главный показатель «алкоголизации» — потребление алкоголя в расчете на душу населения с 1989 по 2010 г. увеличился в 1,5 раза и достиг 18 литров абсолютного алкоголя (чистого спирта). Уровень, который Всемирная организация здравоохранения признает «особо опасным для здоровья людей» вдвое ниже — 8 л.а.а.

Медстатистика утверждает, что в России сейчас около 2,7 млн человек больны алкоголизмом. Но это лишь те, кто «стоит на учете». По оценкам экспертов, алкоголиков в стране около 5 млн, или 3,4% от всего населения. С момента начала перестройки душевое потребление алкоголя выросло на четверть, а количество правонарушений, совершаемых пьяными, почти в два раза.

Очень опасная тенденция, тоже отмеченная статистикой, — рост женского алкоголизма, гораздо более быстрый, чем мужского. Сейчас в России только официально зафиксировано 418 тыс. женщин с диагнозом «алкоголизм» и 74 тыс. «выпивающих с вредными для здоровья последствиями» (реальные цифры больше в разы). По данным Генпрокуратуры, в стране 178 тысяч детей-алкоголиков, уже знакомых и с похмельем, и с «белой горячкой». А по данным Роспотребнадзора, ежедневно в России потребляют алкоголь (включая пиво) 33% юношей и 20% девушек. Причем пик массового приобщения к потреблению алкоголя сместился в возрастную группу 14-15 лет. По сравнению с 2000 г. заболеваемость алкоголизмом среди подростков выросла с 18,1 до 20,7 на 100 тыс. населения.

Феномен подросткового алкоголизма социологи ИС РАН изучали 8 лет подряд, с 2003 по 2010 год. В зону их внимания в качестве респондентов попали школьники 7-9 и 10-11 классов, студенты колледжей и вузов, родители, учителя, члены семей людей с алкогольной зависимостью, работающая молодежь 22-23 лет. Отдельно проводились исследования среди интернет-аудитории и фокус-группы с экспертами, школьниками и родителями, а также подробные «глубинные интервью».

Ученые намеренно провели свои зондажи в разных регионах России, начиная с крайнего юга и заканчивая Крайним Севером, в Москве или других крупных городах — и в глухой провинции (например, в городах Бузулук, Вятские Поляны, Можга). Особой строкой шло исследование так называемой северной модели употребления спиртного: ее изучали на примере города Надыма в Ямало-Ненецком АО.

Законченных алкоголиков или пьяниц среди молодых людей (а каждый раз опрашивали от 600 до 2000 человек) не нашлось. Но прогноз на будущее не столь радужный: есть большая вероятность, что со временем некоторых из них такие проблемы коснутся.

Алк-подготовка

В «будущие алкоголики» ребят нередко принимают почти как в пионеры: при стечении народа и в торжественной обстановке. Впервые большинство подростков пробует алкоголь во время какого-нибудь застолья, часто — семейного (день рождения, свадьба, Новый Год и т.д.). Именно так, говорят психологи, «формируется первичная установка» на то, что без спиртного никакие «групповые действия» обойтись просто не могут.

Очень важно, как во время такой «пробы» повели себя взрослые. А родители иногда не просто провоцируют ребят на то, чтобы выпить, но и считают себя обязанными «научить» ребенка это делать («пусть дома пьет, а не с пацанами в подворотне»). Благое намерение дает противоположный эффект: ребенок привыкает, что «пить в целом нельзя, но в частности можно». Причем выяснилось: гораздо чаще родители сами предлагают первый в жизни алкоголь не сыновьям, а дочкам. Например, шампанское в день рождения, на выпускной и перед ним, «чтоб подготовиться».

Как показали опросы, большая часть подростков знакомится со спиртным в 12-15 лет. За последние 15-20 лет количество школьников, узнавших вкус алкоголя к 14 годам (нынешний 8-й класс), возросло почти в два раза. Так, если в 1991 г. к 14 годам вкус алкоголя был знаком 36% школьников, то в 2006-2007 гг. уже 68% учащихся средней школы.

Хочется и можно

Принцип «нельзя, но можно» продолжает триумфальное шествие. Дома, на улице, по телевизору подростки видят тех, кто употребляет алкоголь и вполне доволен жизнью. И следуют их примеру. Социологи в своем докладе выделили 4 категории подростков 7-9-х классов в зависимости от их отношения к спиртному. Те, кто никогда не употреблял его, «трезвенники». Остальные — это «ситуативные потребители», «экспериментаторы» и «пьющие». Принцип разделения простой: по каким мотивам, насколько часто молодые люди пили спиртное и случалось ли им после этого «не держаться на ногах».

«Трезвенники» (32%) объясняли свою позицию боязнью последствий или религиозными убеждениями. «Ситуативные потребители» (50%) алкоголь пробовали и продолжают это делать в редких случаях (не более 2 раз за последние 2 месяца), но в целом могут от него отказаться. Что такое «напиться», они ощутили раз или два за всю жизнь. «Экспериментаторы» (12%) нередко попадали в ситуации, когда можно употребить алкоголь или активно искали такую возможность. Напивались пьяными они более 3 раз в жизни, за последний месяц пили не больше 3 раз. Им любопытно, «как организм себя поведет» при этом. «Пьющие» (6%) употребляют алкоголь достаточно часто. Во многом потому, что хотят «казаться взрослыми». Что такое опьянение и похмелье, знают не понаслышке.

Чем ребята становятся старше, тем меньше среди них убежденных трезвенников (в 9-м классе это лишь каждый пятый), а число «экспериментаторов» и «пьющих» растет — до 17 процентов в 9-м классе.

Причем девочки пытаются догнать мальчиков. Если в последней трети ХХ века эпизодически употребляли спиртное 65-70% девочек и 90-95% мальчиков-старшеклассников, то сейчас различие почти стерлось. Хуже того: в 8-м классе девочек, пробовавших алкогольные напитки, больше, чем мальчиков (69% девочек против 61%). Слабый пол предпочитает пить в компании слабоалкогольные коктейли из «красивых баночек», сильный — пиво и те же коктейли. В итоге к 10-11-му классу пробовали алкоголь 86% девушек и 81% юношей. По сравнению, например, с 2004 г. старшеклассники стали чаще не просто пригубливать, а по-настоящему напиваться. Такой опыт в 2004 году имели 45% мальчиков и 36% девочек, а в 2010 году — по 57%.

Напрасно считается, что пьянство — удел «глухой провинции». По употреблению алкоголя в среде школьников лидирует с большим отрывом Москва. Среди учащихся 7-9-м классов в столице сказали, что употребляют алкоголь 81%, в Бузулуке — 66%, в Казани — 63%, в Вятских Полянах — 56% и в Можге — 47%. Правда, пьют они все же по-разному. В мегаполисе больше тех, кто пьет «чуть-чуть за праздничным столом». А число школьников, не единожды напивавшихся вдрызг крепкими напитками, выше в небольших городах. К тому же и пьют они зачастую нечто «паленое» или самогон, отчего последствия не в пример тяжелее. Играет роль и то, что «цивилизация развращает». В семьях с патриархальным укладом (зачастую малообеспеченных) детям запрещают пить четко и жестко. Там «трезвенников» больше. А вот обеспеченные жители мегаполиса чаще «либеральничают».

Многие из «пьющих» школьников испытали развод родителей, смерть близких, живут в атмосфере постоянных конфликтов и драк или имеют перед глазами пример родителя-алкоголика, наркомана и т.д. Импульсивные, агрессивные или, наоборот, забитые подростки, эгоистичные и любящие «пощекотать себе нервы» — группа риска, и немалого. В опросном листе они очень часто ставили галочку: «согласен» с такими высказываниями, как «немного насилия — это удовольствие», «иногда я иду на риск просто ради удовольствия» и т.д.

Часто, отмечали ученые, налицо замкнутый круг: подобные свойства личности подталкивают подростка к употреблению алкоголя, а он, в свою очередь, усиливает их и доводит до предела.

Коньяка кружечку?

В 1980-х годах подростки чаще считали алкоголь «лекарством» от стресса, от простуды, от несчастной любви и т.д. Сейчас анкетирование школьников 9-11-х классов из Москвы, Надыма и Казани подтвердило, что пьют они так же, как слушают «фоновую» музыку: чтоб «атмосферу создать». У них уже сформированы довольно устойчивые вкусы. Среди школьников, пробовавших спиртное, отчетливо выделились группы любителей пива, коктейлей, вина и шампанского, водки и других крепких напитков. Чуть особняком встали те, кто исповедовал «воздержание»: в компании сверстников они не пьют, но и убежденными трезвенниками себя не считают. При этом в Москве самым популярным среди подростков оказалось пиво и шампанское, в Надыме и Казани — вино и баночные коктейли.

«Он просто любитель жидкости номер ноль» — поет популярная рок-группа. К подростковой винной карте социологи пригляделись пристальнее. В компаниях школьники употребляют: слабоалкогольные коктейли в банках — 27% опрошенных, вино — 20%, пиво — 19%. Крепкие алкогольные напитки (водка, коньяк) отметили лишь 7% респондентов.

Коктейлями увлекаются в основном девушки (в Надыме их вдвое, в Москве — вчетверо больше, чем юношей). Они склонны собираться большими компаниями, причем выпивка — не главная цель сборища. Опьянение коктейлем обычно «яркое», но короткое. Больше половины испытывали и похмелье. Вообще этот напиток обладает замаскированной опасностью, считают врачи. В одной банке содержится не менее рюмки водки плюс разная «химия».

Впрочем, «коктейльные» подростки чаще других выражали желание как-то спланировать свою жизнь, ходили на подготовительные курсы и т.д. Это дети из довольно благополучных семей. Не исключено, считают социологи, что такой вид досуга — своего рода «ответ» подростка на перегрузки в учебе и жесткий ритм жизни. .

Вино — напиток ребят из довольно благополучных семей, неплохо успевающих в школе. В Москве таких любителей больше всего: треть от общего числа. Вино для них порой — возможность облегчить общение со сверстниками в реальности, а не по Интернету. Кстати, «сидеть за компьютером» они склонны меньше других.

Плохо дело с пивом. Группа его любителей в Москве составляет 12% от учащихся старших классов, в Надыме — 16%. Пьют его дети из вполне благополучных семей, у которых есть своя устойчивая компания. Однако именно в этой группе больше всего тех, кто попробовал спиртное в возрасте до 10 лет: обычно именно пиво, к которому взрослые относятся без опаски и иногда дают его даже младенцам. А между тем, говорят наркологи, употребление пива в России имеет «злокачественный» характер: раннее начало, частое употребление, опыт сильного опьянения. Мало кто знает, что в одной полулитровой бутылке простого светлого пива содержится столько же алкоголя, сколько в 60 граммах водки. И в среднем подросток из «пивной» группы выпивает за раз 120 граммов водки, даже не отдавая себе в этом отчета. Родители спокойно выдают им деньги на карманные расходы и практически не контролируют. А дети довольно редко жалуются на «отсутствие интересных занятий», им вполне хватает их тусовки «на раёне» с банкой пива.

Юные любители водки и других крепких напитков — самая большая головная боль для педагогов и медиков. Тут на незнание уже не сошлешься: пьют, понимая возможные последствия. В Москве в компании приятелей может иногда выпить водки каждый десятый подросток (11%). В Надыме таких лишь 2%. Девочек среди них (как и среди любителей пива) в 2 раза меньше, чем мальчиков. Назвать этих ребят «опустившимися» нельзя: они, как правило, живут в благополучных семьях, разве что с родителями предпочитают особо не откровенничать. А водка — это, скорее, чтобы почувствовать себя сильным, «мужиком», «рисковым». Так им кажется. Плюс к тому есть у подростков привычка в беседе со сверстниками похвастаться количеством выпитого накануне, частенько преувеличив последствия. Мол, я уже взрослый, я крут до чрезвычайности! Вчера столько выпил, еле домой добрался! А сверстники скептически: ну-ну, так мы тебе и поверили! А он… А они… Игра эта, считают социологи и психологи, вовсе не безобидна: это опять же «закрепление» определенных ролей. Как показали опросы, три четверти школьников не осуждают товарищей, перебирающих с алкоголем: либо жалеют, либо подшучивают над ним, либо просто не обращают внимания. Только по 4% сказали, что такое поведение заставит их насторожиться или с презрением избегать юного пьянчугу. В целом 44% старшеклассников не видят ничего плохого в употреблении алкоголя, 22% считает, что пить можно только по праздникам, и 28% придерживаются установок на полную трезвость.

Социологи проанализировали то, как школьники проводят свой досуг. Выяснилось, что «экспериментаторы» и «пьющие» в основном склоняются к достаточно пассивным занятиям — «гулять», «слушать музыку», «ходить с друзьями в кино», «сидеть за компьютером». Они делают это в 2-4 раза чаще, чем ребята из группы «трезвенников» или «ситуативных потребителей». При этом пьющие в 2 раза меньше времени тратят на домашние задания и дополнительные занятия. «Экспериментаторы» выбирают друзей и занятия, связанные с получением «кайфа». «Пьющие» зачастую ничем другим уже и не интересуются.

А перед глазами у подростков, слоняющихся по улицам или паркам, — взрослые. С теми же банками и бутылками. Плюс реклама всех этих «удовольствий».

Поверх запретов

Куда же смотрят «семья и школа»? Вопрос риторический. Школа, видимо, — в бланки отчетности. Семья — в телевизор или куда-то мимо ребенка. Социологи в своем докладе еще раз подтвердили печальный факт: за последние десятилетия семейные связи очень ослабли, люди разобщены.

В ходе опроса подростки-«трезвенники» гораздо чаще своих пьющих сверстников отмечали, что связи с родителями у них «хорошие», что свободное время они проводят с семьей. «Пьющие» и «экспериментаторы» почти все свободное время тратят в компании друзей. 80% «трезвенников» раз в месяц или чаще ходят вместе со своими близкими в кино, на прогулку, на стадион. Об этом сказал лишь каждый пятый из «пьющих». Практически ежедневно ужинают с родителями 62% «регулярных потребителей», 71% «экспериментаторов» и 82% «трезвенников» и лишь 54% «пьющих» школьников. Только 20% «трезвенников» отметили, что регулярно уходят гулять вечером (но так поступают 30% «экспериментаторов», 40% «регулярных потребителей» и 50% «пьющих» подростков).

Наладить контроль родители, в общем-то, пытаются. Но школьники рассказали социологам о самых простых уловках, чтобы скрыть опьянение: переночевать у друга или подруги, вернуться домой попозже или пораньше, «чтобы родители не застукали», и т.п. .

84% родителей подростков из каждой группы всегда определяют время, когда «Чтоб дома был как штык!». Однако реакция подростков различна: 70% «трезвенников», 40% «ситуативных потребителей», 26% «экспериментаторов» и только 13% «пьющих» всегда делают так, как им велят.

Дальше темнота

Формула самоуспокоения для многих родителей — «пусть пьет, лишь бы наркотики не употреблял». Чистая иллюзия, считают социологи. По их данным, среди молодежи связь между алкоголем и началом приема наркотиков вполне очевидна. Да, очень часто можно услышать, что «алкаш наркоше не товарищ», две эти группы риска отзываются друг о друге весьма презрительно. Но на практике в больших компаниях ребята более чем в половине случаев впервые пробуют наркотики именно под воздействием алкоголя и уговоров «друзей». Наркозависимые нередко преодолевают «ломку», выпивая чудовищное количество спиртного.

«Сам-то я ни-ни, но есть у меня друг, который…» — это обычная фраза, которая просто обязана насторожить взрослых. Каждый второй подросток из группы «пьющих» и каждый третий из «экспериментаторов» отметил, что у него есть друг, пробовавший наркотики. У «трезвенников» и «ситуационных потребителей» таких друзей лишь 2% и 10%, соответственно. Особой группой риска социологи назвали студентов-первокурсников: из-под опеки родителей и школы они вроде как «вырвались», но очень зависят от чужого мнения и хотят «казаться взрослее». Многие молодые люди после окончания школы внезапно обнаруживают, что у них теперь масса свободного времени, которое «нечем занять», и выход находят быстро. К тому же в молодежной среде считается вполне допустимым постоянно употреблять, например, пиво, так сказать, в «фоновом режиме». Для многих тусовка не тусовка, если она не сопровождается алкоголем и «травкой», а то и чем-то посильнее. «Трезвость не характерна для опрошенных 20-летних и их окружения. «Экспериментаторы» среди них сравнивают воздействие крепких напитков, знакомятся с новинками рынка (осваивают текилу, самбуку, мохито и т.п.), отрабатывают процедуру опьянения с искусством, достойным лучшего применения», — пишут социологи ИС РАН в своем докладе. И приводят цитаты из интервью, где молодые люди рассказывают, как им «нравится быть поддатыми», «не ты выбираешь ситуацию, а она — тебя», иронизируют над «не умеющим пить» старшим поколением и т.п.

Впрочем, в том же докладе социологи ИС РАН подробно проанализировали данные онлайн-опросов совершеннолетних россиян, касающиеся все той же алкогольной темы. Его результаты — тема отдельной статьи. В частности, выяснилось, что 99% респондентов пробовали алкоголь и более 90% хотя бы раз напивались до состояния алкогольного опьянения. При этом каждый пятый регулярно употребляет спиртное специально, чтобы опьянеть, а каждый четвертый отметил, что периодически бывает в состоянии сильного алкогольного опьянения.

Яблочко — от яблони…

комментарий

«За трезвость» — это не тост

Итоги опросов комментируют член-корр. РАН, директор Института социологии Михаил Горшков и руководитель проекта, кандидат философских наук Маргарита Позднякова.

Российская газета: Итоги опросов жуткие, но не удивляют совершенно. Такое впечатление, что поголовное пьянство для нас — норма. Кому на Руси жить хорошо? Алкоголику: никто не осудит, зато пожалеют…

Михаил Горшков: Жить ему, конечно, не хорошо, но психологически — вполне комфортно. Да, это наша «национальная особенность»: терпимое отношение к пьянству, даже если на словах его осуждают. Именно поэтому многие антиалкогольные программы идут ни шатко ни валко: пьяницы уверены, что «ничего такого» не делают. Белой вороной (а в молодежных компаниях — почти что изгоем) чувствует себя убежденный трезвенник. И соответственным образом «подстраивается» под общие стандарты.

РГ: Если судить по отдаленным последствиям, что для подростка опаснее — водка или пиво?

Маргарита Позднякова: Пока взрослые спорят, «можно ли повышать градус», дети делают свой выбор. Более активно «алкогольная карьера» (новый научный термин!) развивается у тех, кто начал с более слабых напитков: пива, шампанского, джина с тоником. В отличие от тех, кто сразу (иногда случайно) «хряпнул рюмку водки», эти ребята не испытывают никакого шока и даже неприятных ощущений. И не боятся пить все больше и больше — мало ли что говорят зануды-врачи. А они предупреждают: алкогольная болезнь чаще развивается именно у тех подростков, которые увлекаются слабоалкогольными напитками и пивом: они даже не понимают, что с ними что-то не в порядке.

РГ: В том, что подростки не выпускают из рук пивные банки, винят в основном рекламу. Но все эти «кто идет за Клинским» — только ли в них корень зла?

Горшков: Реклама пива и слабоалкогольных коктейлей имела колоссальный деструктивный эффект. В сознание подростков действительно внедрили модель «пивного досуга», и теперь мы это в прямом смысле слова расхлебываем. Опрошенные нами подростки даже не задумываются о том, насколько сильному негативному воздействию подвергают свой организм — им об этом никто никогда толком не говорил. Насчет первой пробы наркотиков позиция у людей совсем другая, наркозависимость приравнивают к жизненному краху. А пьянство, мол, — «дело житейское». Но, конечно, нельзя все упрощать. Есть более глубокие причины. Например, резкое расслоение общества на бедных и богатых, отсутствие у многих молодых людей отчетливых жизненных перспектив. Им некуда идти, нечем заняться, полностью разрушена система, позволявшая даже самым небогатым семьям обеспечить ребенку интересный досугне только в сквере за углом и т.д. Слово «расслабиться» при описании своего досуга в их лексиконе одно из самых частых (когда-то его употребляли в основном те, кто курил марихуану). Антиалкогольные программы практически не учитывают психологию подростков — а их нельзя лечить теми же способами, как взрослых. Нет системы работы с семьями в группе риска. И здесь мы опять сталкиваемся с тем, что сколько-нибудь серьезных и планомерных исследований в этом направлении не ведется.

РГ: Может ли помочь, как иногда предлагают, введение «сухого закона»?

Позднякова: Однозначно — нет. Запреты только усугубят проблему, и мы это наблюдали в нашей истории не раз. Безусловно, жесткий контроль над производством, продажей и рекламой алкоголя необходим. Но меньше ли пьет глава семьи, чья жена «прячет бутылки»? Вряд ли, зато скандалов и фингалов будет куда больше.

С проблемой «алкоголизации» мало что можно сделать административными запретами. Здесь нужна широкая и планомерная кампания, причем умно построенная и рассчитанная на разные социальные группы. Иначе общественное мнение не сдвинешь, оно вообще не слишком легко поддается изменению. Главная проблема в том, что характер нашей антиалкогольной политики не соответствовал такому глубинному социальному и психологическому явлению, как массовое стремление людей одурманивать себя.

Горшков: Получается, что мы боролись со следствием, а не с причиной. Но могу заключить, что, в отличие от антиалкогольных кампаний прошлых десятилетий, которые имели скорее обратный эффект и сделали «алкоголизацию населения» практически неуправляемой, сейчас государство действует более эффективными методами. По крайней мере, начаты исследования причин российского пьянства, а не только введены запреты и ограничения на производство и продажу алкоголя (что, безусловно, тоже необходимо — по опыту многих других стран).

Дело именно в том, чтобы в массовом сознании пьянство перестало быть безобидным и простительным, чтобы окружение не подталкивало человека к этому, а демонстрировало свое неодобрение. Как с наркотиками, точь-в-точь. Это возможно, если грамотно приложить к тому усилия. Только, к сожалению, еще не скоро. Очень не скоро.

Справка «РГ»

Исследование «Алкоголизация населения как фактор дестабилизации российского общества. Социологи ческий анализ» выполнено сектором девиантного поведения ИС РАН в 2003-2011 гг. рабочей группой в составе: М. Е. Позднякова (руководитель), Г.Г. Заиграев, Л.Н. Рыбакова, Шурыгина И.И., Моисеева В.В., Чекинева Т.В. Научный редактор — Н.И. Покида.

Исследования проводились методом анкетного опроса молодежи, фокус-групп, опросов экспертов и глубинных интервью в Центральном, Уральском, Приволжском и Южном ФО.