«Чувство собственного достоинства — вот загадочный инструмент…»

25 ноября в выставочном зале «Ходынка» состоялся семинар «Достоинство человека в современном обществе», организованный Благовещенским и Свято-Алексеевским малыми православными братствами. Участники семинара попытались разобраться в существе этого понятия: что есть подлинное достоинство человека, а что является его подменами.

На очередном собрании братства «Трезвение» состоялось обсуждение этого семинара и вопросов, которые на нем ставились.

Татьяна А. Эта тема важна для трезвения, потому что невозможно строить христианскую жизнь, если ты трезвенно не пытаешься увидеть, что в тебе нарушено.

Сергей Ш. Почему Гражданская война не окончилась?

Татьяна А. Критерием является документ, к которому противоположные стороны приходят как к какому-то консенсусу, когда устанавливается законодательным образом примирение, высказывается одна позиция, другая позиция, и находится согласие. Это по сей день не осуществлено между власть предержащими и теми, которые ее не принимают.

Сергей Ш. Как быть с достоинством, откуда его взять, если люди все порубленные, погрызанные змеем? Делать-то что?

Татьяна А. Порушенность в нас не только идеологическая. Помните, несколько лет назад о. Георгий рекомендовал нам почитать дореволюционную книгу по этикету? Это просто совершенно другая планета. Если попробовать восстановить те нормы, например, уважительного общения, то это вряд ли у нас получится. То, что для нормальных людей было привычным делом на уровне воспитания, для нас с вами – крутая аскетическая задача. Ее можно решать только последовательно, идя мелкими шагами.

Наталья Н. Есть некоторые признаки состояния человека, свойственные антропологической катастрофе (АК). Страх, изолированность и безволие. Если за этим стоит определенное мировосприятие человека, то именно к этому надо относиться как к вещам, требующим внимания, потому что это не просто особенности человека, а за этим стоят серьезные вещи, и они имеют прямое отношение к восстановлению его достоинства.

Татьяна А. Сегодня мы пришли к той точке во времени, когда готовы об этом и рассуждать, и что-то с этим делать. Братство существует более двадцать лет, а вот так этот вопрос встает впервые. Как актуальная тема для каждого. В нас, как следствие АК, заглушена рефлексия на что-либо. Многие вещи мы принимаем и считаем, что так оно и должно быть. В советском человеке задавлена способность адекватно оценивать врага, внутреннего нашего врага. Поставить задачу борьбы с ним – это уже следующий шаг. Два года назад, когда впервые зашла речь об АК, ее приняли на внешнем уровне и, по сути, не приняли. Все эти годы в направлении «Церковно-общественных инициатив» мы пытались думать: как нам сделать, чтобы каждый понял, что это про него? Впервые на Школе ЦОИ это удалось – многие ее участники говорили: я понял, что это не проблема постсоветского человека вообще, это моя проблема. А.И. Шмаина-Великанова рассказывала про свой род три часа, а встал брат и сказал, что больше пяти минут он про свой род сказать не сможет. И все поняли, что вот это и есть катастрофа. В нормальном случае, когда это действительно твое, когда есть эта преемственность, тебе есть чем гордиться, за что каяться. А иначе просто не понимаешь, что тебя питает, не знаешь своих корней, поэтому тебя носит как былинку.

Ольга Б. Для меня на Школе было много открытий. Я была в одной из малых групп, где мы с Давидом Гзгзяном обсуждали вопрос, нужен ли нашей стране Мавзолей. Некоторые говорили, что нужен: это относится к памятникам культуры, это наша история. Другим было странно, что посреди нашей столицы лежит преступник. Татьяна в докладе говорила о трех поколениях – молчащем, спящем летаргическим сном и молодом поколении растущих циников. Я отношусь к поколению спящих летаргическим сном. Когда хлынула вся эта литература начала 1990-х, я была студенткой, и я ее прочитала, когда мне было лет 18–19. Когда закрыла последнюю книжку, решила: никогда больше про это не буду читать, потому что это невозможно, этого быть не может, это страшно. Много лет не открывала этих книг. В этом моя безответственность. Когда росли мои дети, все думала, что они откуда-то про это узнают, из каких-то внешних источников. И когда выяснилось, что дети почти оканчивают школу, и я с сыном попыталась побеседовать по предмету истории, то поняла, что это – пустое дело. Я закрылась в свое время от того, что было страшно, и у моего сына не сформировалось никакого отношения ни к истории, ни к происходящим событиям.

Мы приехали в Коломну, и там была встреча с о. Павлом Адельгеймом. Я поняла, что аристократизм – это, прежде всего, когда человек имеет гражданскую позицию. Священник, имеющий гражданскую позицию, – это перевернуло мое сознание. Была весной выставка «Неперемолотые»[1], все члены БТр принимали в ней участие. Я пыталась приглашать своих знакомых, но им эта тема была неинтересна. Они ничего не хотят об этом знать. Многие приходившие на выставку люди впервые узнавали об этой теме от экскурсоводов.

У каждого из нас, церковных людей, должна быть гражданская позиция. Это и есть наша ответственность за происходящее, те сваи (евангельские основания жизни – прим. ред.), о которых говорил о. Георгий. Безграничное поле для забивания свай, где есть место каждому из нас.

Ирина Б. Каждая война кончается мирным договором. Две договаривающиеся стороны договариваются о том, как они будут жить на этой территории мирно. Этого не было. Поэтому война и не закончилась.

Есть такой принцип жизни каждой общины как личностность. Это и есть та свая, которая выбивает накопленный мусор. Мы еще не очень раскрываем в своей жизни, в жизни общин и братств этот принцип.

Клавдия А. Мы все время говорим о XX веке, что там все-все было плохо. Почему случилась эта катастрофа, что ей предшествовало? Значит, не все было хорошо в XIX веке и в других веках, если допустили эту катастрофу. В каждом веке было плохое и хорошее. Нужно брать хорошее, и на нем строить.

Татьяна А. Наши нововоцерковленные, когда сталкиваются с этой темой, идут, например, на экскурсию по Лубянке, свидетельствуют о том, что только после прихода в церковь у них появились начатки исторического сознания. До этого его не было совсем. Это сознание включает в себя и ответы на такие вопросы. Основание всех катаклизмов духовное.

Тамара Т. – Клавдии А. Почитайте Н. Бердяева «Духи русской революции» и Вам станет ясно, что откуда берется.

Бонхеффер говорит о том, что нам надо освобождаться от собственной глупости. Я думаю, что акт освобождения от глупости связан с послушанием Богу. Закончилось подведение итогов года. Мы пытались писать собственные итоги года. Этот путь очень плодотворен для расчищения завалов, и он невозможен без трезвения. Трезвение – путь, ведущий к очищению ума и сердца. Но мало икону Божию расчищать, надо еще ей уподобляться. Каждый призван в своем отчете писать о духовном движении. Каждый должен лично отвечать за это движение к уподоблению. Каждому из нас надо ответить на вопросы, преодолел ли он дух потребления, потому что принцип личностности предполагает отказ от духа потребления. Почему лично я скудна на инициативу? Движение к взрослости предполагает, что каждый из нас проявляет инициативу и готов ее реализовывать.

При голосовании за то, чтобы Дворкина исключили из Экспертного совета, надо было нажать на кнопку. Я поймала себя на мгновенном страхе, мне пришлось его преодолевать. Мгновенные страхи атакуют нас. Вопрос к каждому из нас: как я их преодолеваю? Возможно, нам стоит писать такие отчеты в БТр – как я трезвилась в течение года. Вопрос о достоинстве человека – миссионерский вопрос. У нас должно родиться сострадание к тем, кто задавлен этими страхами. Мы должны делиться с людьми, как мы преодолеваем эти страхи.

Елена В. На Новый год меня пригласили нецерковные дети, и мне за них стало страшно, в какой пустоте они живут. Я год не смотрела телевизор и была в шоке, что там показывают. Каждая семья взращена в каких-то определенных традициях, которые нам дали наши близкие. Традиции эти надо в корне менять. Я не хочу, чтобы в этом ужасе росли мои будущие внуки. Я хочу, чтобы мои дети наполнялись чистотой. Начинать надо с себя, со своей семьи. Нужно менять темы встреч со своими родственниками. Второго января был мой день рождения, пришли мои подруги. Старая традиция, как было принято, – светские разговоры. В следующем году я все буду делать по-другому, буду думать, как менять традицию общения со своими близкими, с теми, кого ты хочешь привести к Богу.

Татьяна А. Я благодарна тем, кто сейчас говорит о том, как, может быть, конкретно и реально, какие инициативы могут нам помогать на этом пути. На Школе ЦОИ мы с сестрой Валерией делились своим опытом в этом отношении. Валерия взяла для себя правило не проходить мимо, когда слышит нецензурные выражения в общественных местах. Это очень непросто, – сказать так, чтобы было услышано, особенно молодежью, и требует молитвенного и духовного усилия. Мой пример: два года назад в направлении ЦОИ мы взяли для себя в качестве правила – не молчать, если в твоем присутствии кто-то оправдывает преступления советского режима. И это правило выявило, как много в моей жизни было молчаливого соглашательства со злом. И каких усилий от меня потребовалось для исполнения его. Вот даже в ситуации Интернета: случайно попадаешь на страницу, где идет полемика по соответствующему вопросу, и с которой я бы раньше спокойно ушла молча – ведь таких не переубедишь! И это так, но правило мне говорит – ты должна высказать свою точку зрения. И зачастую это важно сделать не ради того, чтобы переубедить ярого сталиниста, а ради тех, для кого ответы верующего человека на такие вопросы важны. И вот даже исполнение такого правила начинает явно менять изнутри твою жизнь.

Дмитрий Г. Соотношение внутренней нормы и внешнего правила. Наследие советских времен – мы могли формально исполнить правила, и при этом наша внутренняя жизнь могла этому не соответствовать. Продолжение Гражданской войны. Нет механизма выражения несогласия с тем правилом, которое есть в обществе. Если ты выразишь несогласие, с тобой может что-то случиться. Рождается механизм противодействия. Это начинается изнутри нас. Если я не согласен и промолчал, я уже нарушил внутреннюю норму. Нарушил Божью заповедь. Мы должны нащупать механизм обретения этой нормы, ее выражения, и она должна стать внутренним императивом, который нас побуждает действовать.

Константин С. Был пример восстановления нормы в какой-то определенной сфере, в рамках тем ЦОИ. К чему призвано все наше братство? Показывать, что такое норма и к чему надо стремиться во всех сферах человеческой жизни.

Сергей Г. Только сейчас услышал о правиле «не молчать про репрессии». Я никогда не молчу. Последний раз это стоило мне бессонной ночи. Мы пошли на Новый год к брату. Брат высказал тезис: «вот, при Сталине все чечены на месте сидели, а сейчас пол-Москвы заполонили, житья от них нет». Я возразил: «Представь, все народы бы на месте сидели – и что? Ведь порядок – не самое главное в жизни. Наш прадед 10 лет на Колыме за антисоветскую агитацию сидел». Он ответил, что значит, за дело сидел. Пришлось встать и уйти. Меня потом все обругали, что я испортил праздник. Я хотел поблагодарить своего отца, когда в 1989 г. он сдал партбилет. Тогда уже стали печататься все документы. Папа на это сразу согласился, он это принял.

Наталья А. Дело не в одной советской власти. Советская власть лишь высвободила ту злую силу, что была в людях. Дух подлости и эгоизма.

Евгения П. Мы иногда не можем, имея духовные ресурсы, вслушаться и всмотреться, что происходит в миру. Нам проще людей настраивать на свою волну и свое давать, нежели из того, что у них есть, из их опыта доставать то ценное, что у них есть. 30 октября была встреча с ветераном войны В.С. Максимовым. Когда-то он понял, что не сможет жить дальше, если не примирится с немецкими солдатами. Для меня это была новая тема. Не очень много русских солдат хотели бы примирения со своими врагами. На встрече с ним я поймала себя на мысли, что как только он говорит то, что нам важно, глаза горят, как только он говорит о том, что у него болит, мы отключаемся и готовы уйти. Это духовное потребительство. Мы готовы проповедовать, становимся такими же идеологами, только идеологами добра. Нужно услышать человека на глубине. Восстановление достоинства связано с обретением христианином гражданской позиции. Солидаризироваться с человеком. Наша инициатива должна жить внутри нас и подстраиваться на антенну того, что происходит. Помогать человеку рефлексировать его добрый опыт.

Вижу алкозависимых близких людей, и меня в последнее время они не раздражают. Я понимаю степень разрушения, которая есть вокруг них. Нам самим трудно приложить усилие, чтобы встать на молитву или победить в себе маленький грешок. А мы хотим от человека, который многие годы жил в этой зависимости, чтобы он в один день исправился. Надо не бояться быть равными самим себе. Быть христианами, живущими в России, болеющими ее проблемами, не боящимися слушать, смотреть, иметь твердую позицию, трезвение. Если твои родные и близкие говорят о светских вещах, нужно в этой светскости найти что-то такое, за что зацепиться. Наше свидетельство должно быть тихим, искренним и твердым.

Татьяна А. Мы не знаем, что делать, когда наше мнение не совпадает с мнением других.

Наталья А. Нужно учиться не спорить с людьми, даже нам неприятными, а свидетельствовать силой духа о правде.

Ирина Д. Мы говорили, что в стране не закончилась Гражданская война. Я уверена, что призвание церкви – эту войну закончить. Эта война проходит в каждой семье. Если мы своей жизнью приводим ситуацию в доме к миру, то есть надежда, что мир будет в стране. Есть надежда, что нас услышат. Если мы не боимся свидетельствовать о присутствии Христа в мире, то тогда изменяется ситуация в доме, изменяется ситуация в стране. Тогда Гражданская война прекращается.

Андрей О. На семинаре в гимназии, где я работаю, на вопрос, что является самой большой победой России, один мальчик ответил, что это развал Советского Союза. Остальные считают это наибольшей трагедией. Мы не понимаем, что происходит в нашем обществе. Нельзя научить людей этике, не зная истории и литературы. Когда мы говорим о чем-то, необходимо что-то еще и почитать. И показывать, как мы дошли до жизни такой. Иначе мы не сможем быть интересными нашим собеседникам. Мы не должны быть пустыми.

Елена Ш. Так совпало, что я сейчас начала читать «Один день Ивана Денисовича». Для меня не новость то, что там написано. Я это знала, об этом много говорили. Но когда ты погружаешься в мир этих людей, то понимаешь весь ужас ситуации, который заключается в том, что вся страна была поделена на вертухаев и зэков. И понимаешь, что не все люди, вышедшие оттуда, сохранили свое человеческое достоинство. И ты понимаешь, что мы являемся наследниками этих вертухаев и этих зэков. Мы не можем это разделить. Это те люди, с которыми мы общаемся сегодня. Вы понимаете, как это сложно, и только силой Христовой мы можем в этой ситуации что-то изменить. Эти унижения, через которые люди прошли, передаются следующим поколениям. И это то, что мы должны в нашей жизни переломить.

---

[1] Выставка «Неперемолотые. Опыт духовного сопротивления в ХХ веке. Урал. Тула. Рязань» проходила в мае 2012 года в Рязани.